Desconhecida - Aleksandr Blok

Desconhecida

De noite, sobre os restaurantes,
O ar quente é denso e abafado,
E governa, por meio de gritos embriagados,
O espírito primaveril e pernicioso.

Ao longe, além da poeira das travessas
Além da chatice das chácaras[1] suburbanas,
Doura-se um pouco o pão doce na padaria,
E ressoa um choro de criança.

E toda noite, atrás das cancelas
Enviesando os chapéus-coco
Por entre fossas, passeiam com as damas
Experimentados engraçadinhos.

Sobre o lago rangem as forquetas[2],
E ressoa uma voz feminina esganiçada,
Mas no céu, acostumado a tudo
O disco se curva, sem sentido.

E toda noite um amigo único
É refletido no meu copo
E pelo líquido acre e misterioso,
Como eu, é subjugado e estonteado.

Mas perto das mesas vizinhas,
Lacaios sonolentos estão plantados
E os bêbados com olhos de coelho
Gritam “In vino veritas![3]”

E toda noite, numa determinada hora
(Ou eu apenas sonho com isso?)
Um talhe de garota, agarrado por sedas
Move-se na janela nebulosa.

E lentamente, passando entre os bêbados,
Sempre sem satélites, sozinha,
Respirando os perfumes e as névoas,
Ela se senta perto da janela.

E tremulam como antigas crendices
As sedas leves dela,
E o chapéu com penas fúnebres,
E a mão fina nos anéis.

E agrilhoado pela estranha proximidade
Olho além do véu escuro
E vejo uma costa encantadora
E uma encantadora lonjura.

Segredos abafados me são confiados,
A mim o sol de alguém é entregue
E todos os meandros da minha alma
Transpassou o vinho acre.

E penas de avestruz inclinadas
Balançam-se no meu cérebro,
E olhos azuis insondáveis
Florescem em uma costa distante.

Na minha alma jaz um tesouro,
E a chave foi confiada só a mim!
Você está certo, monstro bêbado!
Eu sei: a verdade está no vinho.

Aleksandr Blok

24 de abril de 1906. Ozerki

Незнакомка

По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.

Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздаётся детский плач.

И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.

Над озером скрипят уключины,
И раздаётся женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.

И каждый вечер друг единственный
В моём стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной,
Как я, смирён и оглушён.

А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!» кричат.

И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.

И веют древними поверьями
Её упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.

И странной близостью закованный,
Смотрю за тёмную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.

Глухие тайны мне поручены,
Мне чьё-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.

И перья страуса склонённые
В моём качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.

В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.

Александр Блок
24 апреля 1906. Озерки

---

[1] “Chácara” não é uma tradução perfeita da figura do дача russo (casa de campo, de descanso), mas é o que mais temos de assemelhado, menor que um sítio ou uma fazenda.

[2] A forqueta, em náutica, é um peça de madeira ou metal em forma de Y onde se apoia o remo. (Fonte: Wikipedia).

[3] No vinho está a verdade